Выпустили заключительную часть сборника монологов родителей ЛГБТ-людей «We Accept. Истории родителей».
Отцы и матери честно и подробно рассказывают, как изменилась их жизнь после каминг-аутов детей. О своих страхах, открытиях, новом взгляде на себя и окружающих людей.
«Я объясняла: Бог создал тебя таким — с душой девочки и телом мальчика»
Мама трансгендерного ребёнка — про себя и сына, которому в пять лет диагностировали «ядерный транссексуализм»
Мне 45 лет, я из Перми, и я мама трансгендерного ребёнка. Ему одиннадцать лет.
Сын родился в 2009 году, старшей дочке тогда уже было четырнадцать. Мальчика назвали Ваней. Дочка, когда была маленькой, была спокойной, тихой, послушной, никаких проблем. Ваня же был необычным — очень беспокойный, крикливый. Как-то справлялись.
В полтора-два года он начал себя проявлять. Его не интересовали машинки, никакие мальчишеские игрушки, ему были интересны куколки. Он надевал на голову колготки, носил их, будто косы. Каблучки. Платьишки. Моя ночнушка ему нравилась, футболка, которая тогда была ему велика. Я разрешала. Считала, что если ребёнку так нравится — пусть. Из-за этого мы ссорились с мужем. Он не позволял, говорил, что мальчик не должен так себя вести, что колготки на голове — это непонятно для людей, сдирал их с головы. Обижал и меня, и ребёнка. Говорил, что я ращу… В общем, обвинял меня в том, что это я родила такого ребёнка.
Когда Ване было два с половиной года, мы с мужем развелись из-за этих конфликтов. Не смогли найти компромисс в плане воспитания. Я разрешала, позволяла, а папа — нет.
Текст: Анастасия Сечина. Фото: Евгений Дёмшин. Иллюстрация: Наталья Макарихина
«Мне жаль родителей, которые не принимают своих детей. Они теряют годы, которые могли бы провести вместе»
Мама гея — о том, как винила себя за ориентацию сына, а потом перестала, как искала помощи в церкви и мечтала о внуках
Мне 67 лет, я из Петербурга. Моему сыну 40 лет, и он гей.
Про ориентацию сына я узнала, когда ему было 14 лет. Кажется, это был выходной, я делала уборку в комнате и заметила у него на столе красную книжечку в кожаном переплёте. Открыла её, чтобы посмотреть, что это, в какую сторону положить: к школьным тетрадям или отдельно. «Меня тянет к ребятам», — кажется, это было первое, что я прочитала. Это был его дневник. Он писал, что согласен с друзьями, которые считают, что быть геем плохо, анекдотично, но в то же время относится к ребятам по-другому, смотрит на них иначе… Я сейчас дословно не помню, но написано было очень ясно, я сразу всё поняла.
Текст: Катерина Дементьева. Фото: Алексей Павлов. Редактура: Анастасия Сечина, Михаил Данилович. Иллюстрация: Наталья Макарихина
«Стереотип о том, что у ЛГБТ-родителей появляются ЛГБТ-дети, — это наша семейная шутка»
Приёмная мама лесбиянки — о том, как каминг-аут дочери и терапия помогли ей переосмыслить свою ориентацию
Меня зовут Виктория Дини, мне 38 лет, я из Санкт-Петербурга. Мою дочь зовут Кассия, ей 20, и она лесбиянка.
Я достаточно давно занималась волонтёрством. Это был мой классический путь — от волонтёрства до приёмного родительства, — такое вообще часто бывает. Я была волонтёром в детских домах и очень быстро поняла, что это бессмысленная история, которая делает только хуже. Помощь — это забрать ребёнка домой, а если не можешь, хотя бы делай что-то полезное. Поэтому я пошла работать с детьми из детских домов.
Текст: Софья Вольянова. Фото: Мария Гельман. Редактура: Анастасия Сечина, Михаил Данилович. Иллюстрация: Наталья Макарихина
«Мы привыкли, что ты девочка. А тут — раз, и ты говоришь, что ты мальчик»
Мама асексуального трансмужчины — о попытке суицида ребёнка, о том, почему она путается в местоимениях, и том, как жить в неопределённости
Мне 49 лет, я из Иркутска. Моей младшей дочери 20. Она принимает мужские гормоны, носит одежду унисекс и не терпит, если я отзываюсь о ней в женском роде.
Дочери было 16, когда мы с мужем обнаружили, что у нашего ребёнка раздаются плечи, сужаются бёдра, на лице растут волосы. Ещё раньше мы находили в квартире упаковки из-под лекарств. Дочь отмахивалась от наших вопросов. Говорила: «Успокойтесь, это не наркотики!» По названиям на коробках мы нашли в интернете, что это такое. Это оказался мужской половой гормон.
«Ребёнок! Для чего тебе это нужно?!» — спросили мы. Ей пришлось признаться, что чувствует себя парнем и в этом состоянии готова прожить всю жизнь. «Природа телом ошиблась», — сказала она. Я повела её по врачам и психологам. Даже обращалась к магу. Он сказал, что в 32 года всё закончится, а до этого времени, мол, терпите.
У нее проблемы с идентификацией. Точнее, это я думаю, что у неё проблемы. Сама она считает, что у неё всё в порядке. Уже пять лет она принимает мужские гормоны. Сейчас больше похожа на парня, чем на девушку. Оформилась мужская фигура — широкие плечи, узкие бёдра, мускулистые ноги. Она всегда ходит в брюках или джинсах. Под мешковатой футболкой почти не видна грудь. Она невысокого роста — 156 см. Паренёк получается невысокий, коренастый. Она, то есть он, носит короткую стрижку. Голос стал низким. Когда-то у неё был высокий звонкий голос, дочь неплохо пела. Сейчас тоже поёт, но баритоном. Я приучаю себя к мысли, что теперь моя дочь — это он.
Текст: Ольга Мутовина. Фото: Антон Климов. Редактура: Анастасия Сечина, Михаил Данилович. Иллюстрация: Наталья Макарихина
«Ну, гей так гей! Всё нормально, сынок»
Мама гея — о том, теряла землю под ногами, плакала над фильмом про ЛГБТ и училась жить заново
Меня зовут Анна, мне 47 лет, я из Краснодара. Моего сына зовут Иван, ему 25, и он гей.
Какой милый голубоглазый малыш смотрит на меня с фотографии в рамке на столе дома. Перевожу взгляд на телефон, открываю инстаграм сына. Красивый малыш превращается в прекрасного юношу. Уверенный взгляд, обворожительная улыбка и эти голубые, просто космические глаза. Это мой средний сын Иван.
Сейчас между нами нет секретов. Но было время, когда он мог рассказать мне о себе не всё.
Фото: Алина Десятниченко. Редактура: Анастасия Сечина, Михаил Данилович. Иллюстрация: Наталья Макарихина
Над проектом работала межрегиональная команда журналистов, фотографов и дизайнеров. Некоторые истории из проекта вышли также в изданиях «Такие дела», 59.ru, «Люди Байкала» и «Свободные медиа».
Проект включает в себя советы психологов, подборку дополнительных материалов и адреса, где ЛГБТ-люди и их близкие могут получить помощь психолога.