Следователя, занимавшуюся его делом, недавно признали виновной в подделке документов
В идеальном мире журналист не должен подпускать истории, с которыми работает, так близко к себе. Но иногда такое случается. У меня так вышло с историей Николая Смирнова и Сергея Перевощикова. Их обвинили в покушении на убийство и посадили в колонию строгого режима на одиннадцать лет. Многие СМИ писали об этом деле четыре года назад, когда проходили митинги в поддержку Николая и Сергея. Многие вновь вспомнили процесс минувшей осенью и вспоминают сейчас, когда под следствием оказались сами следователи, занимавшиеся этим делом. Я познакомилась с ним около двух лет назад. За два года досконально изучила материалы дела, встретилась в колонии с Николаем Смирновым, навестила его мать в Соликамске, несколько раз общалась с супругой. О сути дела (точнее, о том, что с ним не так) писала в подробном разборе для Медиазоны, но личная, человеческая сторона истории осталась за кадром. Мне хочется это исправить.
В марте 2018 года мне написала супруга Николая Анна: «Здравствуйте, у нас появились новые факты по Колиному делу. Может быть, вы всё-таки согласитесь взять его в работу?» У меня тогда совершенно не было времени. Впрочем, его никогда нет, а вообще — я просто сомневалась в том, что за историю стоит браться. Частный случай, дело не резонансное. Коля Смирнов — обычный парень, не шишка, не политик, не правозащитник, не активист, с чего бы вдруг судье понадобилось сажать невиновного?
Однако мы встретились. Аня — маленькая, хрупкая. Косметолог ведического салона красоты. Человек, далёкий от любой общественной активности. Именно она выводила людей на мороз, собирая митинги в поддержку мужа и его приятеля. В день нашей встречи притащила с собой кипу бумаг и почти на каждый мой вопрос была готова предоставить подтверждающий документ. Дело знала не хуже следователя. Когда мы встречались впервые, Аня ещё не давала подписку о неразглашении и могла делиться всем, к чему сама имела доступ. Но мы говорили не только о деле.