«Если правки вызывают бурю эмоций, надо выйти и подышать»

Работа журналиста и редактора над текстом начинается ещё во время обсуждения темы. Редактор — друг, а не враг. С редактором можно не сойтись во взглядах, и это нормально. Так Ксения Леонова, Владимир Прокушев и Маргарита Логинова ответили на вопрос, насколько допустимо вмешательство редактора в материал.

Ксения Леонова

(«Россия уходит в подполье: Пять дней в гаражах Тольятти»«Архипелаг ФСИН»«Южа: Как живёт город, власть в котором захватили женщины»)

– Для меня вмешательство редактора в текст начинается не на этапе сдачи текста, а на этапе заявки на редколлегии. Если редактор хороший, он сразу спросит, о чём на самом деле история, какое у неё второе дно. Редактор поможет настроить фокусировку и развить идеи на этапе сбора фактуры. Если идей нет, редактор долго (для отдельных текстов часами) будет разговаривать со мной, выводя меня на нужные мысли.

Дальше, когда фактура собрана, я набрасываю план, и обсуждаю это с редактором. Многие думают, что так принято поступать только с длинными текстами. Но нет. В «Коммерсанте» у редактора Светы Дементьевой был промежуточный вопрос по новостям: «Ну что там получается?»

Если мы с редактором синхронизировались на первых двух этапах, то дальше вмешательство в текст будет максимально полезным. Ведь у текста может быть только одна идея, о которой мы договорились. Все факты и персонажи должны работать на эту идею.

Вычёркивать милые детали бывает невыносимо, и тут редактор просто незаменим.

Очень мало редакторов, которые умеют видеть и беречь авторский стиль: Николай Кононов, Михаил Ратгауз и Дарья Черкудинова. Максим Ковальский умел.

Нужно быть блестящим стилистом, чтобы не путать стилистические ошибки с авторским стилем, отделять одно от другого. Для многих проще всё переписать.

Я никогда не ругаюсь с редакторами из-за переписывания на этом этапе. Ругаюсь всегда на двух предыдущих! И если мы максимально синхронизировались, а он всё равно переписывает, ну что делать.

Редактор — как тренер. Либо ты ему доверяешь, либо ты у него не тренируешься.

Владимир Прокушев

(«ЗАО “Республика Коми”. Как была устроена неофициальная «казна» руководителей республики? И еще пять самых интересных историй из дела Гайзера»«“Социально значимый” глава. Как бесплатно рекламироваться перед выборами, если ты — высшее должностное лицо республики»)

– Работать с хорошим редактором — большая журналистская удача и ценный опыт для автора.

Важно помнить, что редактор представляет интересы читателя, для которого мы в итоге и работаем.

Большая часть моего личного опыта — работа с опытными редакторами. Но и они не обязаны быть экспертами во всех областях, поэтому журналист должен уметь обосновывать свои формулировки, объяснять, почему важно, чтобы в тексте было написано именно так и не иначе.

Единственное что, на мой взгляд, не может править редактор (как и журналист) — цитаты героев. Структуру текста, акценты и прочее можно обсуждать. В конце концов, если не удалось прийти к компромиссу, и автора не устраивает итог работы, всегда есть право отказаться подписывать текст своим именем.

Маргарита Логинова

(«“Беременную легко втянуть в СПИД-диссидентство”. Как государство борется за жизнь детей, чьи родители не верят в ВИЧ»«Иван да Марина: как дождаться мужа из сибирской тюрьмы»«“Становятся рабами, потому что нужны крыша над головой и деньги”: как попадают в неволю в XXI веке»):

– Как журналист я работала с редакторами из разных СМИ, региональных и федеральных, и когда сдаю текст, всегда отмечаю, что готова работать над ним и совершенствовать, учитывая вопросы и правки. Так получается, что они чаще всего касаются объёма — я часто выхожу за рамки рекомендуемого количества слов и знаков, надеясь, что редактор или поможет убрать лишнее, или согласится с важностью всего написанного. На самом деле, мне скорее нравится, когда обратная связь есть, и есть поле для совместной работы над текстом. Это точно полезнее для мастерства, чем когда вас молча и без комментариев публикуют, переписав без вашего участия.

Помню, лет пять назад, когда я училась в Школе культурной журналистики, то наши рецензии возвращались от менторов с таким количеством правок, что хотелось плакать. Несмотря на дружественный тон, часто это было невыносимо — но проблема была не в самих правках, а в моей реакции на них. Нам тогда часто говорили, что все эти замечания не к нам, а к тексту, и мы не равны своему тексту, даже не самому удачному. Я запомнила эту мантру и всегда привожу ее стажёрам в редакции Тайги.инфо, чтобы не травмировать кого-то, не отвратить от работы журналистом, не показаться хамлом на пустом месте.

Подпишитесь на рассылку Четвёртого сектора. Раз в неделю мы присылаем ссылки на обновления этого блога, информацию о важных дедлайнах и краткий дайджест публикаций на других ресурсах, которые могут быть полезны для журналистов-расследователей

При этом я ценю, когда редактор учитывает главную мысль текста, бережно относится к частной жизни героев, не заставляя сообщать о них больше, чем они согласились сказать мне. И сама стараюсь делать так же. Все остальное — поле для маневра.

Журналисту и редактору нужно все-таки провести предварительную работу, примерно понимать, кто будет героями, экспертами, кто даст статистику и так далее. Такая подготовка позволит избежать неприятных сюрпризов, когда, например, в качестве экспертов у журналиста вдруг появляется какой-нибудь мутный персонаж с подозрительной репутацией — я как редактор могу еще на этапе планирования рекомендовать с ним не связываться или просто сообщить то, что мне известно, чтобы журналист это учитывал.

Если редакторские правки вызывают бурю эмоций, надо выйти и подышать. Отдохнуть. Выпить. Выспаться.

Нужно помнить, что редактор — друг, а не вражина. Он старается делать лучше и тексту, и читателю, и вам, в конце концов.

Да, сто комментариев к тексту на три страницы сложно вынести (представьте их в гугл-документе и как они сыпятся уведомлениями на почту), но если редактор адекватный, то нужно вернуться к тексту на холодную голову и постараться учесть замечания.

Я по жизни не такая прекраснодушная: точно так же бешусь, когда текст нужно дополнять тем или этим комментарием или когда, например, он не выходит так долго, что приходится заново узнавать у героев, как дела (не только по причине медленной меня, но и из-за загруженности редактора). Но в конечном итоге, вся работа — на пользу, редактор — тот важный человек, который скажет: «Тут непонятно, перепиши», — и, скорее всего, будет прав.